Просто понравилось - ссылки

[Елена25]

Интересно....
https://habr.com/post/424923/
"Познакомьтесь с анархистами, самостоятельно делающими лекарства"
Для нас это не так актуально, а вот в Америке лекарства действительно стоят безумно и большинству людей недоступны.
Тот же простейший адреналин, который у нас стоит упаковка (10 ампул) максимум рублей 60 - там одна ампула-шприц стоит 600$. И люди вынуждены платить именно столько.

[Елизавета Юрьевна]

Даже не знаю в какую тему - опять про еду - пусть будет тут: http://www.atorus.ru/tourist/top10/article/4110.html

[Елизавета Юрьевна]

Во, надо крошево будет приготовить! Если капуста вырастет своя))
И серые щи забацать!

[Natashenka]

Не то что мне это понравилось, скорее шок у меня от вида ног.
https://www.facebook.com/lublu.nauku/vi ... TE2MDE3Mg/
У друзей дочка занимается балетом, они с придыханием рассказывают как тяжело ноги тренировать. Вот поделились ссылкой.

[Одуванчик]

скорее шок у меня от вида ног.

шок - это не то слово, вообще не смогла досмотреть

они с придыханием рассказывают как тяжело ноги тренировать

я бы после таких знаний, за шкирку домой приволокла и никакого балета
на хрен надо

у меня подружка спортивной гимнастикой занималась
это кабздец что у неё с суставами после 30-35 лет началось

[Ира Бодхисатва]

Добро и зло с научной точки зрения

http://www.nat-geo.ru/science/1179107-d ... 08WSNj_elU

В последние десятилетия исследователи добились заметных успехов в выявлении движущих сил добра и зла. Оказалось, например, что за вынесение моральных суждений ответственны определенные участки мозга.
Текст: Юдиджит Баттачарджи Фото: Линн Джонсон 22 января 2018 22541




199
Из окна кухни Эшли Олдридж, 19-летней матери двоих детей, был хорошо виден железнодорожный переезд, расположенный метрах в ста от ее дома на колесах в Оберне, штат Иллинойс.

Мужчину в инвалидной коляске она заметила, когда, закончив кормить малышей, стала мыть посуду. В какой-то момент, подняв глаза от раковины, Олдридж увидела, что коляска как вкопанная стоит на переезде – застряла. Человек звал на помощь, но мотоцикл, а потом две машины проехали мимо.

Олдридж выскочила на улицу. Раздался сигнал приближающегося поезда и лязг опускающегося шлагбаума, Эшли, как была, босиком, бросилась к переезду. От поезда, несшегося со скоростью 125 километров в час, ее отделяло меньше километра. Олдридж попыталась сдвинуть коляску с места – безрезультатно. Тогда она схватила мужчину под мышки, чтобы приподнять, – тоже не получилось. Поезд, громыхая, приближался. Олдридж последним невероятным усилием выдернула мужчину из коляски, и они рухнули на насыпь. Через несколько мгновений поезд снес инвалидную коляску, еще с километр тащил по рельсам обломки.

Человека, которого Олдридж спасла тем сентябрьским днем 2015 года, она не знала. Ее героический поступок – пример того, что ученые называют крайним альтруизмом. Это свойство человеческой натуры, проявляющееся в самоотверженных действиях, направленных на помощь посторонним людям с риском для собственной жизни. Неудивительно, что многие из таких героев работают в сферах, где готовность рисковать жизнью – часть профессии. Однако и среди людей самых обычных профессий есть те, кого отличает крайний альтруизм.





Эшли Олдридж
Победить страх, чтобы помочь попавшему в беду Юная Олдридж, мать двоих детей, бросилась к железнодорожному переезду, чтобы спасти человека, чью инвалидную коляску заклинило на путях. Она вытащила незнакомца из коляски за несколько секунд до того, как поезд разнес ее на куски. «Я не считаю себя героиней, – говорит Эшли, – я просто пришла на помощь. Если бы такое случилось с моим дедушкой, надеюсь, ему тоже кто-нибудь помог».

Сравните эти благородные поступки с ужасными преступлениями, которые тоже совершают люди: убийства, насилие, похищения детей, пытки… Вспомните, к примеру, кровавую бойню, устроенную в октябре 2017 года на фестивале музыки кантри в Лас-Вегасе: человек расстрелял толпу зрителей. Через три недели после трагедии были опубликованы официальные данные о жертвах: 58 убитых и 546 раненых. Подобные случаи, конечно, можно назвать из ряда вон выходящими. И все же такое происходит нередко – вернее, достаточно часто для того, чтобы подтверждать мрачную истину: мы, люди, способны быть чудовищно безжалостными.

Крайние альтруисты и психопаты воплощают, соответственно, наши самые лучшие и самые худшие инстинкты. На одном краю морального спектра – способность к самопожертвованию, великодушие и другие благородные черты, на другом – эгоизм, склонность к насилию и разрушению.





Энтони Чавес
Во время музыкального фестиваля в Лас-Вегасе Чавес и его девушка попали под обстрел. Когда Чавес увидел рядом с собой залитую кровью женщину, он помог незнакомке добраться до безопасного места, а потом заметил еще одну женщину – они были шапочно знакомы. «В ее глазах не было ничего, кроме ужаса», – вспоминает Чавес. Он помог этой женщине и еще нескольким людям, парализованным страхом, спастись.

Ученые предполагают: у людей стремление помогать друг другу развилось благодаря тому, что взаимопомощь в рамках больших социальных групп была критически важна для выживания. Однако, поскольку этим группам приходилось конкурировать за ресурсы, готовность калечить, а при необходимости – убивать соперников была, к сожалению, не менее важна. «Мы – самые общественные животные на Земле, и мы же – самые жестокие, – говорит Джин Десети, специалист по нейросоциологии. – Мы двулики, потому что оба “лица” были необходимы нам для выживания».

В последние десятилетия исследователи добились заметных успехов в выявлении движущих сил добра и зла. Эти силы, похоже, связаны с одним и тем же важнейшим свойством нашей психики: эмпатией, то есть врожденной способностью представлять, что чувствует и переживает другой человек. Ученые обнаружили, что именно эмпатия побуждает нас помогать тем, кто попал в беду. Исследования также показали, что в основе жестокого, психопатического и антиобщественного поведения лежит недостаток эмпатии, который, по всей видимости, объясняется сбоем в нейронных цепях.





Мика Флетчер
Флетчер и еще двое мужчин пришли на помощь двум женщинам (одна из них была в хиджабе), на которых в вагоне пригородного поезда в Портленде набросился человек, выкрикивавший проклятия в адрес мусульман. Нападавший нанес ножевые удары всем троим. Двое скончались, а Флетчер, получивший глубокое ранение в шею, выжил. По его словам, он пришел на помощь женщинам, не раздумывая, инстинктивно. В детстве у Мика была диагностирована легкая форма аутизма, он подвергался издевательствам со стороны сверстников, случалось, его и поколачивали. «Если мы нормальные члены общества, то должны быть готовы вступаться друг за друга», – говорит он.

До последнего времени считалось, что маленьких детей не заботит, хорошо или плохо окружающим их людям. Однако результаты недавних исследований показывают, что дети в возрасте до года уже способны к эмпатии. В соответствующих исследованиях Мааян Давидов, психолог из Еврейского университета в Иерусалиме, и ее коллеги анализировали поведение младенцев, видящих, что кому-то рядом с ними плохо, – это мог быть плачущий ребенок, один из исследователей или мать, делающая вид, что очень расстроена. Многие малыши до полугода реагируют на подобные раздражители: на их личиках появляется озабоченное выражение; некоторые совершают такие движения, словно хотят приблизиться к расстроенному человеку. У полуторагодовалых детей эмпатия часто проявляется в форме позитивного социального поведения: они обнимают расстроенного ребенка или дают ему игрушку.

Однако так поступают не все малыши. У немногих участников экспериментов со второго года жизни исследователи наблюдают так называемое активное пренебрежение окружающими. «Когда кто-то жаловался им, что ударился, – рассказывает психолог Каролин Зан-Вакслер из Университета Висконсина в Мэдисоне, – эти дети смеялись в ответ и говорили: “Надо быть осторожнее!” – причем не с сочувствием, а с осуждением». Продолжая наблюдать за этими детьми в подростковом возрасте, Зан-Вакслер и ее коллега Со Юн Ри обнаружили, что они с большой вероятностью начинают демонстрировать склонность к антиобщественному поведению и попадать в неприятные ситуации.





Уильям Рамирес
По пути на работу (он зарабатывает на жизнь мытьем лодок) Рамирес спас сотрудника полиции Майами, по которому преступник вел огонь из автоматической винтовки. Уильям остановил свой автофургон, открыл дверь, чтобы страж порядка мог залезть в машину, и дал по газам. «Я не мог просто проехать мимо», – пожимает плечами Рамирес.

В ходе других исследований с помощью опросов была измерена «степень бессердечия» и недостаточного проявления эмоций у подростков (их спрашивали, например, испытывают ли они раскаяние после того, как сделают что-то плохое). Подростки, у которых уровень так называемой бесчувственности-неэмоциональности высок, как правило, обнаруживают склонность к частым и сильным поведенческим расстройствам: например, они очень агрессивны в драках или совершают акты вандализма. Исследователи также обнаружили, что некоторые из этих подростков, став взрослыми, совершают серьезные преступления: убийства, изнасилования, ограбления. А какие-то становятся законченным психопатами – людьми с холодным, расчетливым сердцем, способными не моргнув глазом совершать ужасные злодеяния.

Если недостаток эмпатии, являющийся базовой причиной психопатического поведения, начинает проявляться еще в младенчестве, можно ли говорить о том, что зло таится в генах? На этот вопрос нет однозначного ответа; здесь играют роль и природа, и воспитание. Наблюдения за близнецами показали, что бесчувственность-неэмоциональность, которая бывает у некоторых детей, во многом определяется унаследованными от родителей генами. Однако исследование, в рамках которого ученые наблюдали за 561 ребенком, рожденным матерями, отличавшимися антиобщественным поведением, доказало, что дети, живущие в приемных семьях, где царит теплая и доброжелательная атмосфера, менее склонны к проявлению бесчувственности-неэмоциональности, чем те, которые живут в неблагополучных семьях.

Дети с генетической предрасположенностью к сложностям с эмпатией, зачастую, можно сказать, обречены. «Ребенок, который не проявляет любви и привязанности, обычно свойственных детям, будет вызывать у окружающих иную реакцию, чем ребенок более покладистый и чуткий, – делится наблюдениями Эсси Вайдинг, психолог из лондонского Университетского колледжа. – И многие из таких детей, разумеется, живут со своими биологическими родителями, так что им нередко не везет дважды: не только с генами, но еще и с семьей, где отец с матерью менее подготовлены к выполнению родительских обязанностей или сами испытывают проблемы с эмпатией».


Финеас Кейдж и лобная доля
В 1848 году Кейдж, строитель железной дороги (вверху), выжил после взрыва, хотя сильно пострадал: левую лобную долю его мозга проткнуло железным прутом. Выздоровев, из дружелюбного и вежливого человека он превратился в черствого и безразличного. А вот пример из современной жизни одного канадца: в лобной доле у него образовалась доброкачественная опухоль, и, когда ему ее удалили, его жена сказала хирургам: «Спасибо, что вернули мне мужа». Снимки МРТ (внизу) показывают, как выглядел его мозг до и после операции. Такие случаи помогают понять, как определенные участки мозга управляют нашим поведением.



…Пожарные делали все, что было в их силах, чтобы спасти шестерых детей Мика и Мейрид Филпотт из объятого огнем дома в Дерби (Великобритания) ранним утром 11 мая 2012 года. Но, когда им наконец удалось добраться до второго этажа, где спали дети, в живых оставался только один мальчик. Через два дня в больнице скончался и он. Полиция заподозрила умышленный поджог.

Жители Дерби собрали деньги, чтобы помочь родителям погибших детей оплатить похороны. Мик Филпотт созвал пресс-конференцию. Он всхлипывал и вытирал глаза платком, который, однако, как ни странно, оставался сухим. Выходя из зала, Мик не устоял на ногах и рухнул на пол. А через 18 дней полиция арестовала Филпотта и его жену.

Следователи установили, что они вместе устроили поджог, чтобы обвинить в содеянном бывшую любовницу Мика. Суд признал их виновными в убийстве.

Притворное горе Филпотта и отсутствие раскаяния – черты, характерные для психопатов. Им свойственно пренебрежение к чувствам других людей, хотя они умеют притворяться, что испытывают те или иные эмоции. «На самом деле им неведомы сочувствие, чувство вины или раскаяние, – объясняет Кент Кил, нейробиолог из организации MindResearchNetwork. – Эти люди просто не такие, как все мы».





Кент Кил
Последние два десятка лет Кил занимается изучением природы этого различия, сканируя мозг заключенных. С 2007 года он вместе с коллегами обследовал более четырех тысяч преступников, фиксируя активность их мозга, а также определяя размеры различных его участков.

Обнаружилось, что у заключенных-психопатов наблюдается пониженная по сравнению со всеми прочими заключенными активность миндалевидного тела (участка мозга, играющего главную роль в формировании эмоций), когда они повторяют про себя эмоционально окрашенные слова, показанные им секундой ранее экспериментаторами, такие, как «скорбь» или «недовольство». В ходе эксперимента, призванного протестировать способность к принятию морально-этических решений, исследователи просили заключенных оценить, насколько оскорбительными им представлялись мелькавшие на экране изображения – например, горящий ку-клукс-клановский крест или в кровь разбитое лицо. Несмотря на то что оценки психопатов не сильно отличались от тех, что давали другие заключенные, у них наблюдалась меньшая активность в участках мозга, ответственных за вынесение моральных суждений.

Кил утверждает, что у психопатов есть «неисправности» во взаимосвязанных областях мозга (в том числе в миндалевидном теле и орбито-фронтальной коре) – системе, которая участвует в формировании эмоций, принятии решений и отвечает за самоконтроль. «По сравнению с другими заключенными у людей, обладающих психопатическими чертами, в этих участках мозга, как правило, содержится на пять-семь процентов меньше серого вещества», – комментирует Кил. По всей видимости, психопат компенсирует этот недостаток, используя другие участки мозга, чтобы сознательно моделировать то, что на самом деле относится к сфере эмоций. «Иначе говоря, психопаты должны думать о том, что хорошо и что плохо, тогда как все остальные люди чувствуют это».

Эбигейл Марш, психолог из Джорджтаунского университета, вспоминает: когда ей было 19 лет, она ехала на машине по мосту, и вдруг на дорогу перед ней выскочила собака. Девушка дернула руль, чтобы не сбить животное, потеряла управление, и машину вынесло на встречную полосу, где она и остановилась. У Марш не получалось завести двигатель, а выйти из машины она боялась. Но вдруг, на ее счастье, один из автомобилей припарковался, из него вылез мужчина, перебежал дорогу и помог завести двигатель. «Он очень сильно рисковал, перебегая шоссе, – говорит Марш. – И рисковал жизнью он только потому, что просто хотел мне помочь. Что заставляет людей так поступать?»
Вскоре после того как Эбигейл начала работать в Джорджтаунском университете, ей пришло в голову, что альтруизм, продемонстрированный тем водителем на мосту, может быть в каком-то смысле полярной противоположностью психопатии. Марш начала искать необычайно добрых людей, чтобы попросить их стать участниками исследования. Идеальным вариантом оказались добровольные доноры почек – люди, решившиеся пожертвовать почку незнакомому человеку.





Самер Аттар
Аттар, хирург-ортопед из Чикаго, ездил добровольцем в Ирак, Иорданию и Сирию, чтобы лечить людей, пострадавших в зонах боевых действий. Спасая других, он, как и все крайние альтруисты, не придает значения тому, что рискует собственной жизнью. Во время осады Алеппо в 2016 году Аттар покинул город последним из американских врачей.

Марш и ее коллеги пригласили 19 доноров со всей страны. Ученые показывали каждому участнику серию черно-белых фотографий, изображающих человеческие лица: на одних был написан страх, на других – злоба, а третьи ничего не выражали; тем временем мозг участников эксперимента сканировали томографом, определяя активность и структуру органа.

Когда доноры видели испуганные лица, в миндалевидном теле правых полушарий их мозга наблюдалась более выраженная активность, чем у представителей контрольной группы. Кроме того, исследователи обнаружили, что эти самые правые миндалевидные тела были у них в среднем на восемь процентов больше. Такие же исследования, проводимые ранее с психопатами, дали противоположные результаты: миндалевидные тела у тех были меньше и проявляли меньшую активность, чем у представителей контрольной группы.

«Испуганное лицо пробуждает озабоченность и тревогу. Если это выражение не вызывает у вас реакции, то, скорее всего, вы неспособны переживать за других, – поясняет Марш. – И альтруисты, каковыми являются доноры почек, похоже, очень чувствительны к негативным переживаниям других людей. Может быть, отчасти это объясняется тем, что миндалевидные тела у них больше, чем у многих из нас».

Большинство людей не являются ни крайними альтруистами, ни психопатами и не совершают актов насилия. Тем не менее во всем мире известно такое явление, как геноцид – организованные массовые убийства, которые требуют соучастия или как минимум невмешательства множества людей. В истории человечества не раз случалось так, что социальные группы, объединенные по этническому, национальному, расовому или религиозному принципу, устраивали истребление других групп людей. Нацисты в Германии, красные кхмеры в Камбодже, экстремисты из племени хуту в Руанде, террористы запрещенной в России ИГИЛ.

Читайте также

Мозг в плену страстей: новые открытия помогают избавиться от зависимостей
Почему замолкает голос совести, станет отчасти понятно, если вспомнить эксперименты, проведенные в 1960-е годы в Йельском университете психологом Стэнли Милгрэмом. Участников просили посылать разряд тока человеку, находящемуся в другой комнате, если тот неправильно отвечал на вопросы, причем с каждым неверным ответом электрический импульс становился сильнее. Поощряемые ассистентом экспериментатора в белом лабораторном халате, испытуемые часто доводили уровень напряжения до опасных величин. На самом деле ударов током никто не получал, и крики боли, слышные участникам эксперимента, были записаны заранее, но узнавали они об этом только впоследствии. Исследование показало, что, по словам Милгрэма, «взрослые люди демонстрируют полнейшую готовность идти практически на что угодно, подчиняясь тем, кто обладает властью».

Грегори Стэнтон, основатель некоммерческой организации GenocideWatch, чья цель – предотвращение массовых убийств, выделил стадии, после прохождения которых в целом приличные люди могут начать убивать. Одну из групп общества определяют как «чужую» и заявляют, что она представляет угрозу. Затем следует дискриминация: лидеры начинают называть своих жертв «недочеловеками», «низшей расой» – подрывая, таким образом, способность своих последователей испытывать к ним эмпатию. Со временем общество поляризуется. «Организаторы будущего геноцида заявляют: “Если вы не с нами, то вы против нас”», – говорит Стэнтон. После этого начинается стадия подготовки: организаторы составляют расстрельные списки, запасают оружие и расписывают план действий. Представителей «чужой» группы иногда сгоняют в гетто или концентрационные лагеря. Затем начинается бойня.

Многие ее участники так никогда и не испытывают раскаяния – не потому, что неспособны к нему, подобно убийцам-психопатам, а потому, что находят способы дать убийствам логичное оправдание. Исследователь природы геноцида Джеймс Уоллер вспоминает, как получил представление об этой «поразительной способности человеческого разума находить смысл в самых ужасных поступках и оправдывать их», когда проводил опрос нескольких десятков мужчин из племени хуту, осужденных за зверские преступления во время геноцида. Некоторые из них до смерти забивали детей. А объясняли они это, по словам Уоллера, так: «Если бы я не поступил так, эти дети выросли бы и вернулись бы, чтобы убить меня. То, что я сделал, было необходимо для того, чтобы мой народ выжил».





Сью Клиболд и Кони Сандерс
Клиболд (слева) – мать Дилана Клиболда, одного из двух подростков, совершивших в 1999 году массовое убийство в школе «Колумбайн» (штат Колорадо). Она написала о пережитом книгу «Расплата матери», а всю прибыль от продаж передает благотворительным организациям, которые помогают душевнобольным. Сью Клиболд стала кем-то вроде второй матери для Сандерс (справа), чей отец погиб во время стрельбы в школе. Много лет Сандерс ненавидела Клиболд за то, что та вырастила сына-убийцу. Но впоследствии, когда ее собственные дети достигли подросткового возраста, она ощутила сочувствие к Сью. «Если и есть человек, чье горе больше моего, то это она», – говорит Сандерс. Женщины (фото сделано на кладбище «Олинджер-Чепел-Хилл» во время церемонии памяти жертв бойни) смогли стать очень близкими людьми.

Словом, наша способность к сопереживанию и состраданию, возможно, и является врожденной, но это не значит, что ее нельзя подавить. То же относится и к тенденции превращения в опасного для общества психопата: если она проявляется в детстве, еще не все потеряно. Исследования, проводившиеся в последние годы, показали: зло можно подавить в зародыше, а наши позитивные социальные инстинкты – укрепить.

Возможность не дать склонным к насилию подросткам вырасти в закоренелых преступников изучали в Мендотском реабилитационном центре для несовершеннолетних (штат Висконсин). В это заведение направляют подростков, совершивших серьезные преступления, однако обстановка здесь больше напоминает психиатрическую больницу, чем тюрьму. У попавших сюда молодых людей обычно за плечами солидный стаж преступной жизни. «Они, по сути, выпали из человеческого общества – ни к кому не привязаны и ко всем враждебны», – рассказывает Майкл Колдуэлл, старший психолог Центра.

В Центре пытаются установить контакт с этими ребятами: несмотря на их агрессивное антиобщественное поведение, сотрудники общаются с ними спокойно и мягко. Каждый день поведение подростков оценивается. Если они вели себя хорошо, на следующий день им дают некоторые поблажки – например, возможность поиграть в видеоигры. Если получили плохие баллы – например, из-за того, что подрались, то теряют эти привилегии. Подчеркнем: акцент делается не на наказание, а на поощрение – это отличает Мендотский центр от большинства исправительных учреждений. Со временем, рассказывает директор центра Грег Ван Риброук, подростки начинают вести себя лучше. Их бесчувственность-неэмоциональность сглаживается. Обретенная способность держать себя в руках и противиться тяге к насилию, похоже, сохраняется у этих ребят и за стенами Мендотского центра. Как показывает статистика, подростки, побывавшие здесь, в срок от двух до шести лет после выхода на свободу реже совершают преступления, и если совершают, то не такие жестокие, как их сверстники, отбывавшие наказание в других местах. «Мы не волшебники, – говорит Ван Риброук, – однако мы, по сути, создали систему, которая оценивает тот взгляд на мир, который разделяют эти молодые люди, и пытается последовательно изменить его».





Подростковый лечебный центр Мендота
В этом исправительном учреждении для несовершеннолетних нарушителей закона в штате Висконсин действует программа, помогающая многим из них не превратиться в закоренелых преступников. Каждый день, в зависимости от того, как будут себя вести, подростки могут заработать или, наоборот, потерять некоторые поблажки на завтра – например, возможность играть в видеоигры. На фото: юноша держит график своих средних баллов за неделю, полученных в течение года.

Исследователи выяснили: часть нашего разума, отвечающая за взаимоотношения с окружающими, обладает определенной гибкостью даже у взрослых, а значит, нас тоже можно приучить быть добрее и благороднее. Таня Зингер, специалист по социальной нейробиологии из Института Макса Планка в Лейпциге (Германия), была одной из первых, кто проводил исследования в этой области.

Они с коллегами выяснили, что эмпатия и сочувствие, способные приводить к позитивному социальному поведению, задействуют в мозге разные нейронные сети. Более того, эмпатическая реакция мозга при виде другого человека, испытывающего страдание, способна порой приводить к эмпатическому стрессу – состоянию, в котором наблюдающему чужую беду хочется отвернуться, чтобы не утратить ощущения собственного благополучия.

Зингер и ее коллеги исследовали действенность различных учебно-тренировочных методик, направленных на усиление сочувствия.То есть человеческого проявления, сочетающего понимание того, как плохо другому человеку, с желанием смягчить его боль. Одна из таких методик, позаимствованная у буддистов, предусматривает медитацию участника эксперимента: тот должен представлять любимого человека и направлять на него свои тепло и доброту, постепенно распространяя эти чувства сначала на знакомых, потом – на незнакомцев и даже на врагов. Исследования активности определенных участков мозга показали, что люди, практиковавшие такую медитацию в течение нескольких дней, демонстрируют более сочувственную реакцию, когда смотрят короткие видеофрагменты, запечатлевшие людей, которые испытывают душевные страдания, чем те, кого медитации не учили.

В другой раз Зингер и ее коллеги изучали действенность тренировки сочувствия для развития желания помогать другим с помощью компьютерной игры: персонаж пробирается по лабиринту в поисках сундука с сокровищами, открывая двери одну за другой. Но в лабиринте он оказывается не один: там за сокровищами охотится другой герой, и наш персонаж, по условиям игры, может открывать двери не только для себя, но и для него. Исследователи обнаружили, что игроки, прошедшие тренировку сочувствия, демонстрировали большую склонность помогать другому персонажу – своего рода чужаку, – чем люди из контрольной группы.

Наша способность менять свой разум к лучшему, развивать альтруистичность сулит обществу замечательные перспективы. Одним из способов приблизить наступление светлого будущего, по убеждению Зингер, могло бы стать введение тренировки способности к сочувствию в качестве школьного предмета. Это наш шанс получить более милосердный мир, в котором доброта, заложенная на уровне инстинкта, перестанет быть чем-то экстраординарным и сделается одним из отличительных признаков принадлежности к роду человеческому.

[Елизавета Юрьевна]

Очень интересно, как эго-паттерны жертвы, агрессора, спасателя рано проявляются у людей, и как они формируют личность. Нейронные связи это уже вторично.

[Ира Бодхисатва]

Ваня Фокин в канун Рождества пришел в сознание

Состояние спасенного из-под завалов дома в Магнитогорске младенца существенно улучшилось, сообщает министр здравоохранения Вероника Скворцова.

Уже два дня Ваня дышит самостоятельно, без аппарата искусственного дыхания. Обмен веществ у младенца стабилизировался. Ваня активно реагирует на окружающее и общается с мамой.
Вероника Скворцова назала очень хорошим признаком, что у ребенка появился голос, и он начал, по ее словам, «подплакивать». Это означает, как считают специалисты, что у мальчика не повреждены нижние отделы головного мозга.
Проведя 34 часа под завалами в морозную погоду, ребенок получил серьезные обморожения. Наибольшие опасения вызывает ножка Вани, но врачи, постепенно восстанавливая в ней нормальное кровообращение, считают, что можно будет обойтись без ампутации и спасти ее.
Ваня Фокин после чудесного спасения из развалин дома был экстренным авиарейсом доставлен в НИИ доктора Леонида Рошаля.
А в больницах Магнитогорска пока остаются четыре пациента - трое взрослых и подросток, пострадавшие при взрыве. Медики сообщают о стабильном состоянии всех четверых, отрицательной динамики нет. Под наблюдением врачей в стационаре они пробудут до 9 января.
Пятый пострадавший - молодой мужчина, у которого погибли жена и трое детей, находится в больнице Челябинска.
Источник: lentachel. ru.

#нашчелябинск_обществоилюди #обрушение #мчс #москва #жилойдом #нии #магнитогорск #младенец

[Auuka]

Про желание наказать преступника и его последствия, в том числе. Отсюда https://vk.com/@etorabotaet-pochemu-lud ... et-v-turme
Почему люди не должны сидеть в тюрьме
Он всегда начинает выступление с отказа от микрофона.
— Я не прогрессивный человек. Я думаю, что ответы на многие наши вопросы находятся позади нас, в прошлом, — с виноватой улыбкой говорит профессор Кристи.
Слово «прогресс» он произносит со вздохом. Вскоре я понимаю почему: для него это понятие слишком тесно связано с постоянным, из года в год ростом численности населения тюрем.
— Когда откуда-то уходит дух соседства, туда входит полиция. — Нильс Кристи говорит с нами очень ясно и просто, как с детьми. — Люди теперь часто переезжают с места на место и не знают своего окружения. Это заставляет в урегулировании конфликтов опираться на полицейские меры. В маленьком сообществе гораздо больше возможностей встречаться, договариваться, замечать друг друга. Очень важно, чтобы люди знали своих соседей, были связаны со своим окружением. Мне гораздо больше нравится соседский контроль, чем полицейский…
Я ловлю себя на том, что при словах «маленькое сообщество» мне почему-то сразу представляется какая-то усредненная «станица Кущевская». Не знаю, что хуже — соседи или полиция. И, оказывается, не я один.
— В России очень плохая ситуация с доверием людей друг к другу, — говорит Кристи. — По статистике она находится где-то в самом низу списка. Ваши трудности с самоуправлением, неспособность людей организовать свою жизнь без указаний сверху — это все связано с взаимным недоверием. Если бы у меня была еще одна жизнь, я бы переехал в Россию и убеждал бы людей доверять друг другу.
Он и так часто здесь бывает и со страстью убеждает, несмотря на свои 83 года.
— Кстати, единственный раз, когда на меня напали, был здесь: меня ограбили прямо на Невском проспекте, — радостно рассказывает профессор. — Я, конечно, разозлился тогда, но думаю, если бы мы познакомились с этим вором, оказалось бы, что это тоже вполне нормальный человек.
Вот так, приезжает и учит нас, как жить. То ли русофил, то ли русофоб — похоже, и то и другое одновременно, как и мы сами.
— Я его переводила и в президентском совете, и в Думе, и в колониях, — рассказывает Мария Арман, переводчик Нильса Кристи. — Помню, как-то в большой камере женщин-рецидивисток он сказал: «Здесь сидит больше женщин, чем во всей Норвегии». Он находит подход к самым разным людям, и люди меняются после встречи с ним. Он очень глубоко знает реальную жизнь. Я живу в своих страхах и пристрастиях, а он — в общечеловеческом.
Старик нордической внешности с весело искрящимися глазами приехал из прогрес­сивно-либеральной Норвегии проповедовать нам ценности общины и традиции. У нас полиция всего несколько недель как существует, а он говорит, что она нужна лишь в обществе чужих друг другу людей, а свои как-нибудь сами разберутся.
Наивный идеалист, еще один скандинавский сказочник. И сколько людей охмурил! К нему, словно к гуру, по очереди обращаются профессор юриспруденции, глава подмосковной комиссии по делам несовершеннолетних, представитель белорусского МВД. Зал полон его поклонниками — юристами, психологами, социальными работниками…
Кристи — знаменитость. Может, и идеалист, но, говорят, это во многом благодаря именно его усилиям преступность в Скандинавских странах на порядок ниже нашей. В Норвегии всего три с половиной тысячи заключенных, да и те как-то уж очень либерально сидят. Во многих тюрьмах их отпус­кают днем на работу и даже на учебу в университет, а вечером они сами возвращаются. Заключенные должны быть готовы к свободе, должны найти себе дело по вкусу. Отсидевшим большую часть срока даже положены отпуска. Ведь главная задача скандинавской тюрьмы — ресоциализация, возвращение преступника в общество в качестве нормального человека, а вовсе не наказание.
Но разве бандит не должен бояться тюрьмы? И почему простые труженики не требуют покарать злодеев? Хитрым скандинавам, может, и хочется покарать, но, видимо, еще сильнее хочется, чтобы у них было как можно меньше тюрем.
А чего больше хочется нам?
ТТюрьма как зеркало
От тюрьмы у нас не зарекаются: по данным Центра содействия реформе уголовного правосудия, каждый четвертый взрослый мужчина в России имеет тюремный опыт.
— Вы — страна, которая осуждает больше людей в пропорции к общему числу насе­ления, чем любая другая нация в мире, за исключением американцев. В США 743 заключенных на 100 тысяч населения, у вас — 577. В России сидят в тюрьме 820 тысяч че­ловек, в Штатах — больше двух миллионов. А в соседней Канаде совсем другой подход к наказаниям, уровень заключенных там такой же, как в самых культурных странах Европы.
Кристи на память приводит статистику разных стран. Для него эти цифры отражают уровень культуры государства. Россия и Норвегия на разных концах этого списка. Зачем же нам нужна целая армия заключенных, которая стоит государству огромных денег и заражает все общество неизлечимым туберкулезом и криминальным сознанием?
— Вы выбрали именно такой подход к решению проблем, возникающих при переходе от маленьких сообществ, где все друг друга знают, к большому сообществу, где все чужие друг другу, — объясняет Кристи. — Решать социальные проблемы, сажая людей в тюрьмы, — это старая русская традиция, окрепшая задолго до Советского Союза. Разве вы так уж отличаетесь от ваших соседей — финнов? Поверьте, они похожи на вас. Они тоже наследовали традиции царской России и до 60-х годов прошлого века у них был близкий к вашему уровень тюремного населения. Им это казалось естественным: холодно, пьют много, вокруг леса, народ дикий. Но им очень хотелось стать настоящими скандинавами.
Кристи очень гордится тем, что в свое время обратил внимание финнов на гигантское количество заключенных:
— Тогда, в начале 1960-х, международной статистики не существовало. Я ездил по разным странам и собирал ее. И когда я на заседании Ассоциации уголовного права в Хельсинки выступил с такой речью, они были поражены, страшно всполошились и всего за несколько лет догнали другие Скандинавские страны, уменьшив тюремное население раз в пять. Поймите, такой вещи, как преступление, не существует. О чем в действительности говорит ваш уровень преступности, так это о вашей социальной культуре и о способах, которыми вы привыкли решать социальные проблемы.
— И какие же проблемы мы решаем, отправляя людей в тюрьмы?
— Тюрьма — это место для тех, кого общество выпихивает из своих рядов. Кто обычно попадает в тюрьмы? Это же почти всегда бедняки. Сильное имущественное расслоение ведет к очень большому напряжению в обществе. Социальные контрасты, безобразно богатые люди — это очень плохо для контроля над преступностью. Причем плохо всем. Преодоление гигантской дистанции между верхами и низами нужно не только бедным, но и богатым. Здоровье отдельных людей, средняя продолжительность жизни, количество заключенных, моральный климат общества, жестокость людей — все это напрямую связано с тем, насколько велик разрыв между богатыми и бедными.
— Разве в США много бедных?
— Конечно, там много очень богатых и много бедняков, особенно черных, которые наполняют тюрьмы, и большинство из них попадают туда из-за какой-нибудь ерунды вроде марихуаны или драки. Ситуация с марихуаной вообще постыдная, она подобна запрету противозачаточных средств католической церковью. Сейчас они постепенно приходят к тому, что запрет марихуаны себя не оправдал.
— У нас тоже огромное число людей сидят за наркотики, в том числе просто за хранение и употребление.
— Уголовное преследование наркоманов — это сумасшествие и нарушение прав человека. Мы много сражались, чтобы изменить антинаркотическое уголовное законодательство, провели ряд больших конференций. Мы должны регулировать оборот наркотиков, и очень жестко, но это вовсе не значит, что мы должны сажать потребителей в тюрьму…
ГГде кончается скамья подсудимых
Преступления не существует.
Наказание безнравственно.
Как может профессор криминологии говорить такое?
— Некоторые из моих коллег тоже очень на меня злы за эти утверждения, — с явным удовольствием говорит Кристи. — Но от страны к стране, из эпохи в эпоху понятие о том, что преступно, а что нет, меняется. Если мы обсуждаем плохой поступок, нам приходят в голову разные способы справиться с его последствиями: можно обсудить произошедшее, виновный может попытаться возместить ущерб, возможно, удастся достичь примирения с пострадавшими. А если мы рассматриваем это же деяние как преступление, остается лишь наказать преступника.
Нильс Кристи начал беспокоить советских людей своими странными идеями еще в 1985 году, когда вышла книга «Пределы наказания». На самом деле она называлась «Пределы боли», но издатели сочли, что русский читатель решит: «боль» — это про медицину. В книжке очень доходчиво объяснялось, что наказание — это и есть причинение боли. По Кристи, судья — это тот, кому выдан мандат причинять боль. А профессора уголовного права должны именоваться «профессорами права причинять боль». У него свой метод проверять суть явлений: называть сложные вещи простыми словами.
С тех пор он часто наведывается в Россию. Мы продолжаем «мочить в сортирах» своих «ублюдков», а он продолжает повторять:
— Общество стремится уменьшить страдания и для этого прибегает к наказанию. Но наказать — это и значит причинить человеку побольше страдания, в этом цель и смысл наказания. Должно ли порядочное общество воздавать за дурное деяние той же монетой?
— Вы говорите как проповедник…
— Я не религиозный человек и не хожу в церковь. Я говорю о простейших, понятных всем ценностях, просто исходя из своего жизненного опыта. Мы должны уменьшить страдания.
««Не бывает злых людей»
— Я лично знаю очень много убийц, но никогда не встречал монстров.
Хочется сразу выкрикнуть: «А что вы будете делать, если встретите в темном переулке одного из этих убийц и грабителей, которых защищаете?»
— Моя жена Хедда — она тоже криминолог — десять лет потратила на изучение одного отчаянного рецидивиста. Его считали чуть ли не самым опасным человеком в Норвегии, настоящим чудовищем. Он был из бродяг — цыган, кажется. После очередного срока за убийство — у нас они сравнительно короткие — он выходил и тут же убивал кого-то снова. Но потом он встретился с Хеддой,
которая пыталась понять, почему он так поступает. Его привели два охранника, он был закован по рукам и ногам — так его боялись. Они много общались, а когда его отпустили, Хедда ездила к нему, останавливалась в его доме на ночь. Ее спрашивали: «Вы не боитесь?» Она отвечала: «Нет, наоборот, если что случится, он меня защитит». Может быть, впервые в его взрослой жизни к нему кто-то отнесся по-человечески. И он перестал совершать преступления. У меня много друзей с нехорошим прошлым, но если бы они были здесь, я не стал бы их вам представлять: вот этот — грабитель, а этот — убийца. Чтобы уменьшить число злодеяний, вместо навешивания этих ярлыков мы должны рассказывать истории их жизни, понять их.
— Что же, злодеев не существует?
— Существуют, конечно, мерзкие поступки, гнусные человеческие черты. Но нет злых людей.
Просто какой-то булгаковский Иешуа. Для него каждый — добрый человек.
— Но бывают же хрестоматийные подонки — те же нацистские преступники?
— Если вы превращаете нацистов в чудовищ, это простое и понятное объяснение концентрационных лагерей, но это и шаг к ним: ведь чудовища должны сидеть в концлагерях или их подобии. Но если вы видите каждого из них как одного из нас, тогда перед вами встает совсем другой вопрос: что за система заставляет людей создавать концентрационные лагеря?
С концлагерей все и началось. В 1949 году юный Нильс, учившийся на социолога, по просьбе своего профессора беседовал с бывшими охранниками концлагеря — норвежцами, работавшими на фашистов и нередко убивавших сидевших под их присмотром сербов. Его заинтересовало, чем охранники, жестоко обходившиеся с заключенными, отличались от тех, кто не принимал участия в издевательствах и убийствах.
Тогда-то он и понял простую вещь, определившую его дальнейший интеллектуальный поиск: убийцы, считавшие пленных опасными недочеловеками, грязным быдлом, никогда не общались с ними. Те же охранники, с которыми сербам удавалось хоть раз поговорить, несмотря на разделявший их языковой барьер, или показать фотографии своей семьи, начинали видеть в них людей и уже не могли их убивать.
Кристи любит вспоминать рассказ одного из заключенных, сумевшего немного вы­учить норвежский с помощью найденного им словаря. В плену он вкалывал на дорожных работах и однажды услышал, как один из охранников попросил у другого спички, а тот ответил, что у него нет. Тогда этот серб произнес по-норвежски: «У меня есть спички». Позже он говорил, что эта фраза спасла ему жизнь: охранники поняли, что перед ними человек — такой же, как они.
Когда Нильс стал криминологом, он уже знал, что главная идея, которую он понесет в мир, — та, что жестокость можно предотвратить, если сблизить людей. Даже если эти люди — преступник и жертва.
ВВосстановление вместо возмездия
— Идея, которая нас объединяет, — уменьшить страдания, — говорит Кристи на конференции по восстановительному право­судию и медиации, проходящей в стенах Московского городского психолого-педаго­гического университета. Его аудитория — съехавшиеся со всей России медиаторы — люди, помогающие разрешать конфликты. Для них он — великий мудрец и учитель.
Медиация — один из главных механизмов восстановительного правосудия, той альтернативы карательному правосудию, которую создают и отстаивают Нильс Кристи и его единомышленники. Они рассматривают преступление как конфликт, который часто, хотя и не всегда, можно разрешить, загладив вину, возместив ущерб, примирив стороны. Медиаторы выступают как посредники при встрече сторон конфликта.
Встреча — центральное событие в процессе восстановительного правосудия, она дает участникам конфликта шанс объяснить свои позиции и понять чувства друг друга. Кристи словно родился медиатором: у него талант внимательно прислушиваться к людям и к себе.
— В медиации процесс важнее результата. Результат может быть тот же, что и в суде, например решение о компенсации — это могут быть деньги или работа на потерпевшего, — рассказывает Хедда Герцен, профессор криминологии и по совместительству жена Нильса Кристи. — Но может быть и особый результат — примирение. Это очень большое событие, хотя внешне ничего особенного не происходит: они просто пожимают друг другу руки. Но как часто этот случай имеет для их жизни огромное, неизмеримое значение!
В Норвегии восстановительное правосудие — это норма жизни. Большая часть мелких преступлений не наказывается тюрьмой. При каждом местном органе власти дейст­вует конфликтный совет, в котором работают медиаторы. Если стороны конфликта договариваются, уголовное дело закрывается. В прошлом году в Норвегии было 9000 случаев, переданных полицией медиаторам, — это притом что все их тюремное население составляет 3500 человек.
— То, что могло стать девятью тысячами преступлений, стало девятью тысячами попыток понять друг друга, — говорит Нильс.
— Кто придумал медиацию?
— Разрешение конфликтов — это очень древняя традиция. В старые времена собирался совет всех, кто имеет к этому отношение, и пытался разрешить конфликт. Если у вас нет большого централизованного государства, вы просто должны найти другие способы разрешения конфликтов. Я видел это у маори в Новой Зеландии, у аборигенов Австралии. Я видел, как индейцы в Канаде передают друг другу белое перо и говорят по кругу — никто не может перебить говорящего. И ярость уходит.
— В каких случаях медиация подходит как метод работы?
— Надо пытаться использовать ее как можно чаще. Если вы спрашиваете про убийства — вполне подходит.
— Но что тут восстанавливать? Нельзя ведь воскресить убитого человека.
— Да, «восстановление» — не всегда подходящее слово. Может быть, мы пытаемся восстановить основные человеческие ценности.
— Зачем проявлять снисхождение к убийце?
— А если бы преступником был ваш сын, вы бы не хотели, чтобы мы проявили к нему человечность? Конечно, существуют и ужасные деяния, которые должны наказываться уголовно. Нам нужна уголовная система — медиация не универсальна, но эта уголовная система должна быть как можно более человечной. Она не должна быть монстром, как в России или в США.
— Что должен сделать медиатор, чтобы устранить ненависть?
— Просто встретиться с участниками конфликта и увидеть в них людей. Есть конфликты, которые невозможно разрешить. Даже если участники конфликта согласятся на встречу, не обязательно в результате нашей работы они пожмут друг другу руки и преступник раскается, а пострадавший простит его. Но пусть они хоть что-то поймут друг о друге, хоть немного услышат друг друга. Встреча может помочь совершившему злодеяние человеку взять на себя ответственность за свой поступок, понять мотивы своих действий — это важные шаги к исправлению.
— Ну а если злодей говорит: «Я раскаиваюсь, хочу участвовать в медиации», — просто потому, что не хочет в тюрьму?
— Пусть приходит, начнем процесс медиации и посмотрим, что получится.
— А если они не хотят участвовать в медиации?
— Тогда мы ничего не можем сделать. Хотя норвежские власти очень хотят сделать этот процесс принудительным.
России до Норвегии далеко. У нас медиация — редкость. Иногда ее используют, когда речь идет о правонарушениях несовершеннолетних. У взрослых практически нет шансов на восстановительное правосудие.
А Нильс Кристи тем временем отправляется дальше — из города в город, из аудитории в аудиторию, чтобы вновь и вновь повторять: «В чем суть наказания? Это причинение другому боли. Мы должны четко осознавать, что и зачем мы делаем, когда наказываем».
Все, кто его знает, говорят о нем, как в секте говорят о гуру. Я теперь тоже: по-моему, он просветленный или вроде того.

[Кошка]

Auuka
Замечательная статья, спасибо! Подумалось, что многих повседневных, бытовая и семейных конфликтов можно было бы избегать, если видеть в их участниках прежде всего таких же людей.

[Pastelegance]

-

[Auuka]

Помещу ещё и сюда. Научно-популярный фильм "Волшебная таблетка".
Об эксперименте в США и Австралии, по изменению питания с углеводного на природное кето. С наглядными результатами (съёмки проходили на протяжении 5 недель и 5 месяцев) для взрослых и девочки-аутиста.
https://www.youtube.com/watch?v=x2N-O_B ... r_embedded

[Кошка]

Помещу ещё и сюда. Научно-популярный фильм "Волшебная таблетка".
Об эксперименте в США и Австралии, по изменению питания с углеводного на природное кето. С наглядными результатами (съёмки проходили на протяжении 5 недель и 5 месяцев) для взрослых и девочки-аутиста.
https://www.youtube.com/watch?v=x2N-O_B ... r_embedded

Если кто хочет в оригинале, есть на нетфликс под названием ”the magic pill”

[Йордис]

https://www.youtube.com/watch?v=2Qvz-AEZz40
Проекция десерта в бельгийском ресторане.

[Pastelegance]

-

[Йордис]

так показали же в конце, официант приносит.

[Pastelegance]

-

[Йордис]

Как быстро свет движется в космосе
Вокруг Земли было бы 7,5 оборотов в секунду https://www.youtube.com/watch?v=WJqg3B2_Kwc
От Земли до Луны https://www.youtube.com/watch?v=_61SxDrdyhI
От Земли до Марса https://www.youtube.com/watch?v=CSqFBbNtt9c

[Йордис]

https://www.youtube.com/watch?v=hrTpNkVYYAU
Телескоп Хаббл сделал снимок галактики Треугольника с фантастическим разрешением 665 миллионов пикселей.

[Natashenka]

Йордис
Спасибо, супер!