Модераторы: МИА, Елизавета Юрьевна, Славяна
Синяя звезда писал(а):Или ученого, который вот совсем в детстве не учился, а во взрослом возрасте так "доучился", что стал известным ученым?
Одуванчик писал(а):Синяя звезда писал(а):Или ученого, который вот совсем в детстве не учился, а во взрослом возрасте так "доучился", что стал известным ученым?
Ломоносов
Синяя звезда писал(а):не-а
В зимние месяцы, когда отцовские суда стояли на приколе и работы было меньше, Ломоносов учился читать и писать. Первыми учителями его были сосед Иван Шубной и дьячок приходской церкви С. Н. Сабельников.
На Курострове долго передавалось из уст в уста предание о том, что дьячок (вероятней всего, это и был Семен Никитич Сабельников), обучавший Ломоносова грамоте, очень скоро упал перед отроком на колени, со смиренным благоговением признавшись, что больше ничему научить его не может. Имея от роду двенадцать лет, Ломоносов, по свидетельству его односельчан, уже «охоч был читать в церкви псалмы и каноны и жития святых, напечатанные в прологах, и в том был проворен, а при том имел у себя глубокую память.
В доме другого соседа, Христофора Павловича Дудина (чей отец собрал у себя небольшую библиотеку), он увидел первые мирские книги - «Грамматику» Мелентия Смотрицкого и «Арифметику» Леонтия Магницкого. «Грамматика» учила не только «читать и писать, но и знакомила с основами грамоты, красноречия и стихосложения. Книга Л. Магницкого была популярным учебным пособием не только по арифметике, но и по геометрии, физике, географии, астрономии и прочим естественным наукам. Потом Ломоносов с благодарностью вспоминал «Грамматику» и «Арифметику» и называл их «вратами своей учености».
Важно отметить то обстоятельство, что Михайло не только приобретал знания, но и делился ими. Он, как уже говорилось, читал мишанинским старикам книги, разъясняя прочитанное. Научившись писать, он часто помогал односельчанам с деловыми бумагами. Михайло делился первыми плодами «своей учености» и со сверстниками. Известный этнограф С. В. Максимов записал в середине XIX века рассказ ломоносовских земляков, показывающий уже в юном Ломоносове незаурядного, но нетерпеливого педагога: «...на Мурмане собирал из мальчишек артели и ходил вместе с ними за морошкой: нагребет он этих ягод в обе руки, да и спросит ребятишек: «Сколько-де ягод в каждой горсти?» И никто ему ответа дать не может, а он даст, и из ягодки в ягодку верным счетом. Все дивились тому и друг дружке рассказывали, а он в этом и хитрости для себя не полагал, да еще и на других сердился, что-де они так не могут».
«Грамматика» и «Арифметика» попали в руки Ломоносова около 1725 года - то есть фактически в момент основания Петербургской Академии наук. В 1725 году Академия еще не была Академией в том смысле, какой вкладывал в это великое свое начинание Петр I, - еще не стала средоточием и кузницей отечественных научных кадров, еще не объединяла под знаменем просвещения «природных россиян».
Начало образования Ломоносова совпало по времени с важными переменами в жизни семьи. В 1724 году Василий Дорофеевич женился в третий раз. Первая жена, Елена Ивановна, умерла, когда Михайле было девять лет. Следующий брак также был непродолжительным (и вторая жена скоро скончалась). Разросшееся хозяйство Василия Дорофеевича настоятельно требовало женского присмотра. И вот 43-летний помор женится в третий раз, а его 14-летний сын получает вторую мачеху, сварливую и злую к пасынку.
Сам Василий Дорофеевич очень любил Михайлу, готовил его в наследники довольно большого своего состояния и видел в нем крепкого хозяина, который в будущем умножил бы отцовское богатство. Он радовался успехам сына в грамоте, его сообразительности и, как человек неглупый и предприимчивый, не мог не одобрять сыновнюю страсть к наукам. Но Василий Дорофеевич (видевший в учении только средство к достижению определенных практических целей) не имел представления о размерах и силе этой страсти. Судьба наградила Василия Дорофеевича гениальным сыном, но положила порог, за который пути отцу была заказаны. Вот у этого-то «порога» и развила свою энергичную деятельность Ирина Семеновна.
Тридцать лет спустя Ломоносов вспоминал: «...Имеючи отца, хотя по натуре доброго человека, но в крайнем невежестве воспитанного, и злую и завистливую мачеху, которая всячески старалась произвести гнев в отце моем, представляя, что я всегда сижу по-пустому за книгами: для того многократно я принужден был читать и учиться, чему возможно было, в уединенных местах и терпеть стужу и голод».
Внешне это может выглядеть как типичный пример конфликта «отцов и детей»: так сказать, антагонистическое противоречие между старой и новой Россией в пределах одной семьи. Однако ж не будем спешить с выводами. Вспомним, что Василий Дорофеевич первым в Поморье (следовательно, во всей стране) «состроил и по-европейски оснастил галиот». Да и представлять дело так, что он ничего не дал сыну для его духовного развития, тоже было бы в корне неверно. Ломоносов-отец дал будущему поэту и ученому то главное, фундаментальное, чего тот не смог бы почерпнуть нигде - ни в Москве, ни в Петербурге, ни в Германии - и ни в одной книге: несокрушимый здравый смысл (то есть пытливость ясного ума в сочетании с практической сметливостью), упорство в выполнении поставленных задач (то есть «благородную упрямку», которую зрелый Ломоносов ставил себе в решающую заслугу) и, наконец, чувство собственного достоинства (то есть мужественное сознание своей неповторимости, своей самоценности). Можно даже сказать, что Василий Дорофеевич не узнал в Михайле самого себя: настолько неожиданно и мощно явились в сыне его же собственные задатки...
Larik_M писал(а):Мартен Иден
Таня писал(а):Дубровского разбираем. я передумала! я согласна с Петрановской!
Синяя звезда писал(а):Так Ломоносов и был анскулинг.И я думаю, что он современным деткам фору бы дал в знаниях, а в хозяйственных делах, охоте и рыбалке - и взрослым мужикам фору дал.
Natashenka писал(а):Мы Дубровского в 8-9 классе проходили
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0