Модераторы: Бегущая вода, МИА, Медовая Пчёлка, Екатерина_, Оkсанa
У всех, с кем встречалась, я спрашивала: «Что такое – свобода?».
Отцы и дети отвечали по-разному. У тех, кто родился в СССР, и тех, кто родился не в СССР, нет общего опыта. Они – люди с разных планет.
Отцы: свобода – отсутствие страха; три дня в августе, когда мы победили путч; человек, который выбирает в магазине из ста сортов колбасы, свободнее, чем человек, который выбирает из десяти сортов; быть непоротым, но непоротых поколений нам никогда не дождаться; русский человек не понимает свободу, ему нужен казак и плеть.
Дети: свобода – любовь; внутренняя свобода – абсолютная ценность; когда ты не боишься своих желаний; иметь много денег, тогда у тебя будет все; когда ты можешь жить так, чтобы не задумываться о свободе. Свобода –
это нормально.
У Достоевского в «Легенде о Великом инквизиторе» идет спор о свободе. О том, что путь свободы трудный, страдальческий, трагический… «Для чего познавать это чертово добро и зло, когда это столько стоит?»
Человек должен все время выбирать: свобода или благополучие и устроение жизни, свобода со страданиями или счастье без свободы. И большинство людей идет вторым путем.
Великий инквизитор говорит Христу, который вернулся на землю: «Зачем же Ты пришел нам мешать? Ибо Ты пришел нам мешать и сам это знаешь».
«Столь уважая его (человека), Ты поступил, как бы перестав ему сострадать, потому что слишком много от него потребовал… Уважая его менее, менее от него и потребовал бы, а это было бы ближе к любви, ибо легче была бы ноша его. Он слаб и подл… Чем виновата слабая душа, что не в силах вместить столь страшных даров?»
«Нет заботы беспрерывнее и мучительнее для человека, как, оставшись свободным, сыскать поскорее того, перед кем преклониться… и кому бы передать поскорее тот дар свободы, с которым это несчастное существо рождается…»
Такой ребенок не получает от родителей самого главного: утешения.
Утешение великая вещь, признание нами того, что другой человек не имеет сейчас сил справится сам, это щедрость, милосердие и любовь, идущие от самого сердца, не требующие никаких действий от утешаемого. Остановка вместе, рука об руку, именно в той точке, где происходит боль, никакой спешки, движение в том же ритме, нога в ногу, обнимая и тихонько приговаривая ласковое. Покачивание, убаюкивание, и самое важное- полное присутствие вместе с тем, кому больно. Тот, кого утешают, в этот момент ощущает, что рядом с ним остановились, взяли за руку, обняли, покачали, пошептали, посочувствовали. Поняли, как больно. Показали, что поняли. Показали, что с ним, за него, вместе. Это самое главное.
Ребенок, справляющийся со всем сам, не знает этого убежища вовсе. Получая травму в разных своих возрастах, - от разбитой коленки до развода или увольнения, - он не идет к людям за утешением, а прячется, потому что надо собрать все силы. Заплачешь, покажешь, попросишь, - накажут. Отвернутся. Высмеют. Значит там, в своем углу, наедине со стенкой, обоями в цветочек, ковром с оленями, спинкой дивана, надо остановить слезы, напрячь внутри что-то, что болит, спрятать и не показывать. Преодолеть.
Человек, не умеющий и не смеющий ни на кого опираться, оказывается в тотальном одиночестве, даже если его окружают люди. Он делает два печальных вывода на всю жизнь:
1) вокруг меня те, у кого нет сил или кто не хочет тратить их на меня;
2) я здесь самый сильный и со всем должен справиться сам.
В жизни такого выросшего мальчика или девочки есть преодоление, выживание, ответственность, вина, и много-много вытеснения за рамки сознания того, с чем они никогда не имели дела осознанно.
Жертв этой войны не так легко узнать, как узники Дахау или Дананга. У них нет ни татуированных номеров на запястьях, или шрамов, безмолвно напоминающих о пробившей плечо или бедро пуле. Они – неизвестные жертвы войны, которая втайне идет в каждом поселке, городке или мегаполисе по всему миру. Эти жертвы – узники иной войны, пленники боли, скрытой и их прошлом. Словно в камерах – одиночках, они заперты в скрытых кавернах своего разума – и это точно такие же тюрьмы, как те, что сделаны из бетона и стали.
Это история о борьбе узника за свое освобождение.
Это подлинная история.
Этот узник – я.
Близость
На группе рыдает женщина. Она рассказывает о том, что очень ранима сейчас. О том, что нуждается в поддержке, но не имеет никакой возможности разделить свое переживание.
Вообще-то разделила бы с удовольствием, но очень боится, что окружающие начнут спасать советами. Или будут страдать от вины. Что, мол, виноваты в ее плохом состоянии. Сказали что-нибудь обидное, например.
А к семье совсем не может обратиться. Ибо начнут винить, что, мол, сама виновата.
Другая женщина говорила, что попала в тупик в отношениях и не знает, что с этим делать.
Что за тупик?
Не получается создать идеальные отношения. Где всем было бы хорошо, и никто не испытывал бы боли.
- С чем ты боишься встретиться? - Спрашиваю я.
- С бессилием. – Отвечает она.
- Тебе не хочется допустить мысль, что у тебя не получится? Ты предпочитаешь продолжать свои усилия, вкладываясь в то, что не достижимо?
- Видимо, да….
Еще одна женщина сидела молча. Она не рыдала. Она привычно окаменела, держа свои чувства при себе. Как и всегда. Она давно потеряла веру, что кому-то могут быть важны ее чувства.
Я слушаю их, и мне очень грустно.
Я вижу красивых, образованных, талантливых женщин, которые не знают, как это – быть в близости.
Они все время хотят что-то делать.
«Что-то делать» - значит, избегать погружения в чувства. Избегать проживания.
«Что-то делать» - это, по привычке, спасать, тиранить или виноватиться, когда другой переживает свое, нерадужное. Невыносимо находиться поблизости, когда рядом кто-то переживает горе, одиночество, страх.
Тиранить, спасать, виноватиться – это значит - "выскочить" из контакта, не позволяя себе просто быть рядом, «ничего не делая».
«Ничего не делать» - выслушивая, проявляя сочувствие – это значит остаться в контакте. Это значит быть в близости.
Мне грустно от того, что так много людей голодают по близости и совершенно не выносят в ней быть.
Принять - не значит одобрить.
Это значит увидеть в себе, принять себя таким какой ты есть, без пробелов, не оценивая.
Не принятое - оно как раз и может управлять человеком, и может бить вас сколько угодно, а вы не можете ничего сделать, оно - это что-то, но не вы. Ведь то, что не мое, не мной и управляется.
Мамашка писал(а):Кларисса Эстес "Бегущая с волками". Книга для каждой женщины. Но иногда до нее нужно дорасти
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 10