...В радостном запале я что-то лепетала молоденькой несмышленой девушке о "Любимом букете императрицы", созданном еще в начале прошлого столетия русским подданным французом то ли Генрихом Брокаром, то ли Августом Мишелем, в честь императрицы Марии Федоровны; о золотых медалях на выставке парфюмерии в Париже; о первой мировой войне; революции в России; о скромных радостях простых советских трудящихся, когда "Империя Брокара", известная во всем мире, стала называться просто "Замоскворецкий парфюмерно-мыловаренный комбинат Љ5" и лишь потом - в двадцать пятом году - фабрикой "Новая заря" со сменой названия этого шедевра гениального парфюмера на "Красную Москву"...
Продавщица и ее кавалер, не мигая, удивленно слушали меня, переглядываясь и качая головами, а случайные посетители, замерев, не уходили, занимая уголочек... Как вдруг, смявшись лицом, девушка метнулась куда-то под прилавок, зашуршала, что-то уронила и, наконец, вылезла, торжествующе сияя и держа над головой кулачок, в котором был зажат маленький флакончик - А духи вы не хотите ?- почти пропела она. - Коробочка, вот..., помялась, я и отложила... брак... - И с удовольствием произнесла, перекатывая во рту звуки: "Красная Москва"!... Наверное, я продемонстрировала всю гамму чувств, присущую еще живому человеку, потому как уже продавщица стала мне быстро-быстренько говорить о том, что она отложит эти духи до завтра, если у меня нет денег... В подтверждение своих слов, она сама развинтила флакончик, и замахала ладошкой так, что резкий, а потом до боли знакомый терпковатый запах поплыл по магазинчику, а ее парень забубнил "да я сам за эту женщину заплачу", так как пожилой посетитель вызвался немедленно купить эти духи своей жене... Деньги у меня еще были и я, отупевшая от свалившегося чуда, приложилась пальцем к уже своим духам и тупо прикасалась ко вновь прибывшим посетителям магазинчика, спрашивая "А вы знаете, что это за духи?", улыбаясь и вглядываясь в их просветлевшие глаза. А молоденькая продавщица смеялась в облаке незнакомого ей аромата, глядя на удивленные лица посетителей...
Без копейки денег, не веря своей "сбыче мечт", я вышла из ларечка, придерживая рукой коробочки. Две бабули вытекли из вечернего сумрака мне навстречу - чужие, хмурые, придерживая одна другую на снежных январских ухабах. Мы поравнялись, когда одна сказала, растягивая малорасейские слова: "Чуешь, Маня, шось пахнет, не наче як "Красна Москва"... - "Да ты шо..."Они замерли, втягивая воздух в старческие носы: "И пра-авда"... Девчата, - отозвалась я из темноты, - давайте я вас надушу!.. Старушки, причитая (что уже и забыли как они выглядят, эти духи...) и охая (о своей безденежной "жисти", где и не купить было их вовсе...), подставляли щечки и ладошки, затем к нам подходили еще, и еще абсолютно незнакомые пожилые мужчины и женщины, они спрашивали "что дают?", смеялись, протягивали ко мне руки, но сразу, вдохнув подаренный пряный аромат неповторимой юности, затихали, поднося ладошку к лицу, подкатив глаза мечтательно к небу, и - так уходили в свои неуловимые старческие жизни, в свои скудные жилища, в уже неисправимые судьбы...
И плыл по темнеющей провинции неземной дух "Красной Москвы", вместивший мечты Генриха Брокара, светлые надежды императрицы Марии Федоровны и грёзы множества давно ушедших от нас русских красавиц, смешиваясь с хвоей отсыревших елок и увозимых с ярмарки мандаринов, и становясь от этого чуть горьковатым. По ветру то и дело останавливались прохожие, растерянно ведя носом - неужели им почудилась сказка?
© Copyright Ульшина Галина Григорьевна (
Flygrizly@gmail.com) 2009